RAILS: Russian Advanced Interactive Listening Series
Interview with Irina Khakamada
Lesson 4: Эра Путина
1. Lesson overview
This is the fourth lesson in a series of four lessons based on an interview with the famous Russian politician Irina Khakamada. The lesson consists of four parts: Путин: за и против, Путин глазами современников, Будущее страны, and Заключение. The first part is Khakamada’s evaluation of President Putin’s politics, his weak and strong sides as a politician. This part contains a pre-reading activity aimed at expanding students’ knowledge of political terminology and a number of activities to check comprehension of the clip. The second part is based on an adaptation of a radio program about people’s attitude towards Russia’s president and his reforms. The third part is built on the last clip in the interview with Irina Khakamada, where she provides her prognosis for Russia’s future. In Заключение, students are given a number of assignments to test their comprehensive understanding of the new information and asked to write an essay based on some titles.
Students will learn about how Russian political structure differs from that in other countries, what goals Russian bureaucrats and political groups pursue and why Russian bureaucracy would be unable to control the situation in the country in case of a national crisis. Students will also work with cognates mostly related to political terminology as well as with metaphors Irina Khakamada used for higher expressiveness.
2. Lesson objectives
After completing this lesson the students will demonstrate an understanding of:
- different aspects of President Putin’s politics
- one of the scenarios of Russia’s future development
- people’s opinion about their president and his implementation of the reforms 4. causes of Russia’s current relative economic stability and obstacles that might prevent the country from smooth development in the future
Students will also practice:
- understanding extended discourse with a lot of background cultural information, political terminology, and metaphoric language
- using some lexical connectors that organize the rhetorical structure of extended discourse
- using cognates to understand speech better
- understanding different speech samples on a given topic
3. Transcripts of video clips and long audio clips
Video clip from page Путин: за и против
Сейчас наступил третий этап, то есть, авторитарная власть, жесткая вертикаль подчинений, внедрение спецслужб во все ветви власти, контроль над средствами информации, создание политического отдела при администрации президента, который (чего нету ни в одной демократической стране), используя огромные ресурсы власти и бюджета, фактически формирует политический ландшафт, создает оппозиционные партии, левые партии, раскалывает реальную оппозицию, кого-то допускает, кого-то не допускает (поскольку в руках есть два мощных ресурса – деньги и цензура). С другой стороны, этот этап характеризуется тем, что Путин очень искренне хочет выстроить эффективную рыночную экономику, поэтому пытается бороться с бюрократией, поэтому пытается сокращать налоги, стремится войти в ВТО и стремится гарантировать неприкосновенность собственности. Но он один не понимает… с этими задачами справиться не может, потому что к власти пришли разные группы, которые заинтересованы совсем в другом: реванш, перераспределить собственность, удержать ее в своих руках и потом не сесть в тюрьму при смене власти.
Поэтому будет четвертый этап, будет наследник, или будет сам Путин, и в перспективе Россия, наверное, к сожалению, по большому счету, (это лично мой тезис) на самом деле больна революцией, она беременна, она будет носить эту революцию. Но поскольку буржуазной революции в истории России не было, развитого феодализма не было, в конечном счете… Да, во Второй мировой войне Россия выиграла с помощью диктаторского режима. В отличие от Германии и Японии, ей не пришлось каяться и вовлекаться за счет этого в глобальный мир…. То придется ей пережить еще одну серьезную революцию. Я бы не хотела, когда, фактически, снизу.. власть, которая заинтересована только в собственном укреплении и в бесконечных переделах собственности, уйдет со сцены за счет того, что вырастет общество. Оно вырастет, потому что рынок все равно развивается, которое выставит свои претензии к власти.
Video clip from page Будущее страны
У меня нет большого оптимизма и в экономике, потому что это серьезный вопрос. Когда вы говорите об авторитарной власти и говорите, что она будет строить рыночную экономику, нужно прекрасно понимать, что здесь вступают субъективные факторы. Рынок, он объективен, и если у вас демократия, то ошибки одной партии, например, демократов, исправят республиканцы, а ошибки республиканцев исправят демократы, придя к власти. Если же вы делаете авторитарный режим, то у вас огромное доверие вот к этой бюрократии, потому что ее никто не может сменить, над ней нет контроля со стороны гражданского общества. Тогда встает вопрос: что есть российская бюрократия? Так вот, в отличие от китайской, от японской и от чилийской, в ней отсутствует государственная мораль и нравственность. Это было убито еще в Советском Союзе. Присутствует только в одном человеке – по должности – в президенте, ну, потому что слишком пост большой и ответственный. Но и то случайно, то есть, все системы зависят от морали и нравственности одного человека, который, кстати, с самой системой справится не может.
Вся же остальная бюрократия — временщики, их не интересует, что будет в России, их не интересует, как будут жить их дети. Их интересует только одно – максимально контролировать административно-финансовый поток и в нужный момент перевести деньги в безопасное место и исчезнуть, обеспечив себя и своих детей на долгие, долгие годы. И другого мотива нет. С такой бюрократией и с такой властью, которая не имеет контроля со стороны общества, вы не сможете ввести реальное антимонопольное регулирование, вы не сможете стимулировать конкуренцию, вы не сможете поставить бюрократа на место, чтобы он отвечал перед бизнесом, а не наоборот, чтобы бизнес платил и трясся от того… бюрократ даст ему разрешение или нет. Вы не сможете заставить прокуратуру и независимые суды реально защищать и наказывать. Они будут использованы для демонстративной посадки нелояльного бизнеса, как это в деле с Ходорковским. И в конечном счете, это завалит экономику в целом.
Все сегодняшнее благополучие идет от бога. При таких ценах на нефть, да, мы добились стабильности, у нас нету ругани между парламентом, в котором вся партия власти, и президентом, потому что это все одно и то же. Но, не дай Бог, если цены упадут или еще что-то случится. Бюрократия покажет, что она не способна справляться с этими задачами. И мое доказательство следующее. Четыре года цены составляли в среднем от двадцати восьми до тридцати пяти долларов за баррель. Когда были демократы у власти и был дефолт в девяносто восьмом году, цена составляла восемь долларов за баррель. Сейчас – сорок. Четыре года, и еще в ближайшие четыре года будет то же самое. На что использованы эти деньги? Я не знаю. Пенсионной реформы реальной нет. Врачи и учителя получают ошметки с бюджетного стола -они не имеют реальных зарплат. Культура живет, как выживает, вся на частном меценатстве или на административных ресурсах. Ученые загибаются все, и уезжают математики и физики за границу. Люди… растет скрытая безработица, то есть, малый бизнес так как от налогов нормально не освободили, и рабочих мест для молодежи не хватает. Реформу в армии не провели, сказали: «Денег нет». Если даже при таких ценах денег нет, то какие тогда нужны цены, чтобы начались реальные реформы? Это признак, что власть не эффективна. Поэтому на счет экономики прогноз следующий: следите за конъюнктурой цен. Как только цены упадут ниже двадцати, дальше Россия продержится два-три года на запасах и так стягивая пояса. А дальше – вот та самая революция.
Audio clips from page Реформы: лучше или хуже
- Я 18 лет проработала в школе. Люди, которые со мной работают, люди очень заинтересованные, очень любящие свою страну и свое дело, получают очень мало, и оплата учителям не повышается так, как она должна повышаться. Сокращается количество часов, сокращается возможность для педагогов дополнительно заниматься с ребятами. Кружки, секции – все оплачиваемо для детей. И такое впечатление, что дети наши никому не нужны. Вот нам, учителям, они нужны, чуть-чуть нужны родителям. Но родители в основном зарабатывают деньги, чтобы их как-то прокормить. В общем, страшно делается за детей и за наше будущее, потому что они просто выброшены на улицу.
- В чем-то лучше, в чем-то хуже. Ожидания не оправдываются, потому что я учусь и работаю одновременно. У нас правительство повышает стипендии и зарплаты, но при этом оно точно так же повышает уровень оплаты обучения. Мне уже пришло письмо, что у меня повышается обучение на 50 процентов. Это меня не радует. А положительное, наверное, это все-таки личная жизнь.
- Я – пенсионер, много работала, и жизнь у меня не очень сладкая. Но я борюсь, активизирую всех. И вот группа, мы идем в Михайловский замок. Мы сами себе инициативой дополняем те прелести, которые у нас когда-то были. Мы аполитичны, потому что мы пенсионеры, но мы чувствуем: то, что мы наработали, мы в старости не то что не получили, а нас даже обидели.
Audio clip from page Народ о Путине
Ведущая передачи: В эфире радио «Балтика». Сегодня мы поговорим о том, как изменилось отношение населения страны к президенту России, к правительству, к реформам, которые оно проводит. Судя по последним социологическим данным, рейтинг Путина упал достаточно низко – до 41 процента. Мы спросили наших слушателей, чем, по их мнению, это можно объяснить и будет ли дальше падать рейтинг президента. Нам звонит Елена из Владимира. Мы вас слушаем. Елена: Почему вы считаете, что рейтинг Путина важен, во второй срок тем более? Ему ведь терять уже нечего. И президент – это функция, а не вождь. Разве функция может меняться от рейтинга?
Ведущая: Спасибо. Звонок от Сергея из Москвы.
Сергей: Я хотел бы сказать по поводу рейтинга. Путин – это человек, который является продолжателем сталинизма, только еще не дошел он до того, чтобы окончательно утвердить это понятие в себе. То, что случилось в Благовещенске, говорит только о том, что такая же ситуация ожидает всю нашу страну. И говорить о том, что Путин может вывести страну или сделать что-то положительное для страны, уже не приходится.
Ведущая: Благодарю Вас. Марина Петровна из Санкт-Петербурга, Вы в эфире. Марина: Тему вы подняли хорошую, но меня вот что беспокоит: что вот Ельцин, Горбачев разрушили Россию, разбрасывали эти камни, а Путин начал собирать их. Вы прямо с пеной у рта критикуете нашего президента. А я считаю, что он все делает правильно и реформы эти нужны. Ясно, любые реформы не сразу получатся, пройдет время, и время нас рассудит. И рейтинг будет повышаться.
Audio clip from page Будущее страны / Политика и жизнь
Все сегодняшнее благополучие идет от бога. При таких ценах на нефть, да, мы добились стабильности, у нас нету ругани между парламентом, в котором вся партия власти, и президентом, потому что это все одно и то же. Но, не дай Бог, если цены упадут или еще что-то случится. Бюрократия покажет, что она не способна справляться с этими задачами. И мое доказательство следующее. Четыре года цены составляли в среднем от двадцати восьми до тридцати пяти долларов за баррель. Когда были демократы у власти и был дефолт в девяносто восьмом году, цена составляла восемь долларов за баррель. Сейчас – сорок. Четыре года, и еще в ближайшие четыре года будет то же самое. На что использованы эти деньги? Я не знаю. Пенсионной реформы реальной нет. Врачи и учителя получают ошметки с бюджетного стола -они не имеют реальных зарплат. Культура живет, как выживает, вся на частном меценатстве или на административных ресурсах. Ученые загибаются все, и уезжают математики и физики за границу. Люди… растет скрытая безработица, то есть, малый бизнес так как от налогов нормально не освободили, и рабочих мест для молодежи не хватает. Реформу в армии не провели, сказали: «Денег нет». Если даже при таких ценах денег нет, то какие тогда нужны цены, чтобы начались реальные реформы? Это признак, что власть не эффективна. Поэтому на счет экономики прогноз следующий: следите за конъюнктурой цен. Как только цены упадут ниже двадцати, дальше Россия продержится два-три года на запасах и так стягивая пояса. А дальше – вот та самая революция.
Audio clips from page Вводные слова
- Но и то случайно, то есть, все системы зависят от морали и нравственности одного человека, который, кстати, с самой системой справится не может. 2. Они будут использованы для демонстративной посадки нелояльного бизнеса, как это в деле с Ходорковским. И в конечном счете, это завалит экономику в целом.
- Тогда встает вопрос: что есть российская бюрократия? Так вот, в отличие от китайской, от японской и от чилийской, в ней отсутствует государственная мораль и нравственность.
- Растет скрытая безработица, то есть, малый бизнес так как от налогов нормально не освободили, и рабочих мест для молодежи не хватает. 5. Но, не дай Бог, если цены упадут или еще что-то случится.
- Но и то случайно, то есть, все системы зависят от морали и нравственности одного человека, который, кстати, с самой системой справится не может.
4. Additional resources:
From: NEWSru.com Экономика Суббота, 28 января 2006 г. 18:07
В Давосе представлены три сценария развития России – “Нефтяное проклятие”, “Долгий марш” и “Возрождение”
На ежегодном заседании Всемирного экономического форума в Давосе сегодня представлено исследование о возможных вариантах развития России на ближайшие 20 лет.
Работа, подготовленная специалистами ВЭФ в сотрудничестве с экспертами из России и других стран, рассматривает три сценария. Они обсуждались на состоявшемся сегодня в рамках форума семинаре.
Мрачная картина нарисована в сценарии, который эксперты условно назвали “Нефтяное проклятие”. Согласно ему, Россия продолжает очень сильно полагаться на природные ресурсы. Высокие цены и спрос на нефть приводят к тому, что инвестиции в общественную инфраструктуру игнорируется, в частности, ввиду неэффективного руководства.
Результатом были бы замедление роста, бегство капиталов, растущая коррупция, отсутствие долгосрочной социальной политики. На международной арене Россия ощутила бы себя к 2025 году в растущей изоляции.
Другой сценарий – “Долгий марш” – носит как бы промежуточный характер. Россия продолжает зависеть от экспорта сырья, что препятствует полноценному развитию других секторов экономики. Происходит, однако, постепенный переход к управлению на основе верховенства права. По этому сценарию, страна может достичь относительного процветания, но не исключено и менее благоприятное развитие ситуации. Впрочем, на международной арене Россию к 2025 году считали бы стабильным и надежным поставщиком нефти.
Третий сценарий, озаглавленный “Возрождение”, предполагает продвижение после периода экономического спада и политических неурядиц все более масштабных реформ. Реформы в сфере управления и рыночных отношений обеспечивают рост ВВП и реальных доходов, улучшение качества жизни населения.
Государство постепенно уходит из экономики, поощряется диверсификация в сторону развития неэнергетических секторов, снижаются торговые барьеры. За рубежом Россия позиционирует себя к 2025 году как “двигатель роста” в Евразии и крупная держава, способная выступить противовесом США и Китаю.
Представлявшая на форуме сценарий “Возрождение” президент компании Microsoft в России и СНГ Ольга Дергунова заявила ИТАР-ТАСС, что верит в возможность такого будущего для РФ, но считает, что для достижения цели одной веры недостаточно – “необходима каждодневная работа через взаимодействие общества, бизнеса и власти”.
“Ни один из обсуждавшихся сценариев мне не нравится, – сказал ИТАР-ТАСС председатель совета директоров компании “Тройка Диалог” Рубен Варданян. – Очевидно, что страна сегодня проходит этап взросления и осознания, что капитализм – непростой процесс. Но дискуссии о том, будет ли в России “откат назад”, будет ли у нас “тирания” или не будет, мне кажется, все это – неправильная парадигма дискуссии”.
Нужно искать ответ на вопрос о том, “как сделать так, чтобы Россия была лидером в ХХI веке – с точки зрения знаний, технологий, умения, и чтобы эта огромная страна была эффективно управляемой”, считает Варданян. «Московский комсомолец»: К чему привели Россию реформы Путина?
08 февраля 2006
Вертикальный мир from “Московский Комсомолец” от 24.01.2006
Все. Вертикаль власти к началу этого года прошила Россию по самое не хочу. За почти 6 лет президентства Владимир Путин реформировал политическую систему.
Одни говорят, что, слава богу, наводится порядок и в разболтанном государственном механизме, по-прежнему демократическом, всего лишь подкручены гайки. Другие говорят, что Россия потихоньку вползла в самый что ни на есть авторитаризм. Об итогах политических реформ Владимира Путина мы поговорили с его непримиримым оппонентом Владимиром Рыжковым одним из лидеров партии власти Олегом Морозовым.
Справка «Московского комсомольца»:
Начинались реформы в 2000-м с семи федеральных округов, изгнания губернаторов из Совета Федерации, появления совещательного Госсовета. Потом выборы губернаторов вообще отменили, а право участвовать в тех, что остались, получили лишь партии. И никаких блоков! Причем партиями теперь могут называться организации, в чьих рядах не меньше 50 тысяч человек, и число их неминуемо сократится (на сколько — Минюст пока не сказал). И
Госдума вся сплошь станет партийной: никаких одномандатников, представляющих регионы…
Принят новый Закон о референдуме, который сделал практически невозможным организовать всенародное волеизъявление без согласия власти. И новый Закон о некоммерческих организациях, который поставил их под жесткий контроль чиновников. Реформа местного самоуправления, правда, затормозила на два года, но не отменена.
Владимир Рыжков, независимый депутат Госдумы, сопредседатель Республиканской партии: “В 2017 году нас ждет революция”.
— Вертикаль уже совсем готова?
— Есть несколько областей, где еще работать и работать товарищам. Когда Владимир Владимирович избрался на второй срок, я говорил, что задачами власти будут атака на некоммерческие организации, Интернет и местное самоуправление. Из трех целей одна уже поражена Законом о некоммерческих организациях. Россия еще при Ельцине вступила в Совет Европы и ратифицировала соответствующие конвенции, поэтому уничтожить местное самоуправление нельзя. Но губернаторам позволено творить с ним все, что хочется, а Налоговый кодекс не оставил ему доходов, придушив экономически. Сейчас думают, как бы прищучить Интернет…
— Но это ведь ради борьбы с экстремизмом…
— Разумеется! У нас всегда гражданские и политические свободы уничтожаются под благовидными предлогами. Красный террор при большевиках тоже был ответом на экстремизм — на выстрел Фанни Каплан в Ленина…
“Бюрократической монополией” один китайский коммунист назвал СССР, и лучше не скажешь про ту политическую систему, которую построил Путин. Он сделал бюрократию единственной властью в стране. Число чиновников за время его правления выросло на 10% — на 130 тысяч человек, у них значительно выросла зарплата, сохранены все натуральные льготы… А загадочная история с “РосУкрЭнерго” с прибылью в 1,5 млрд. долларов в год, которая зарегистрирована в швейцарском кантоне-офшоре и владельцев которой мы не знаем? Бюрократия получила возможность втихую тырить и пилить все что угодно, потому что парламент, СМИ, профсоюзы и партии выполняют имитационную роль, а самостоятельных суда, прокуратуры, Счетной палаты нет. Выборы ставятся как театральные постановки, опасные фигуры до них не допускаются… Власть научилась минимизировать риски, которые исходят для нее от демократических процедур. Вот главный итог пяти лет: Россия — авторитарное государство.
— Неужели никаких плюсов?
— Абсолютно никаких. Вдобавок ко всему мы — классическое нефтяное государство. Страна трубы и гипермаркетов: продаем национальные богатства — энергоносители за рубеж, а потребляем импорт. Хуже придумать трудно.
— Зато есть политическая стабильность, а население в целом довольно. Политикой не интересуется.
— Вот оно и пришло, брежневское время, о котором мечтали многие. Мы живем как будто в 1975 году — году максимальных цен на нефть и поступлений от ее продажи. Но при падении цен на нефть СССР распался, а население потеряло все вклады… Вторая эпоха нефтекайфа хронологически совпала с президентством Путина. Население довольно. Но поколение нынешних 30—40- летних будет жестоко наказано, когда останется без ничего при обвале этой системы, как было наказано за равнодушие и апатию то, которое жило при Брежневе.
— Многие считают, что огромная Россия развалится без жесткой централизации и сильной руки. И всевластие чиновничества — лишь неизбежное зло…
— Именно сильная рука довела Россию до распада уже дважды. Сначала в 1917 году, когда мы потеряли Финляндию и Польшу. Потом сильная рука на время удержала остальное. А в 1991 году Россия распалась до границ начала XVII века… Понимаете, Путин воспроизвел бюрократическую империю. Но нужно понимать разницу между национальным государством и империей. Национальное государство — это когда целостность страны охраняют сознательные граждане. Построить такое государство трудно, но не невозможно. А империя — это когда народы удерживаются вместе лишь силой имперского центра. Как только центральная власть ослабнет — империя распадается…
— Но политические реформы как раз направлены на укрепление центральной власти…
— Страну укрепляет не рост числа бюрократов и милиционеров, а чувство общей судьбы. Сегодня у россиян его нет. Татары живут своими проблемами, Северный Кавказ — своими, даже русские области видят только свою частную жизнь. Если вертикаль рухнет, что удержит этих людей вместе? Политической жизни нет, профсоюзов нет, гражданских организаций, которые бы опутывали сетью инициатив и проектов всю страну, нет. Наоборот — все это уничтожается. Может быть, нынешние власти и верят, что укрепляют страну, но это не так.
— Почему же вертикаль обязательно должна рухнуть?
— Ни одна империя в истории не сохранилась. По оценкам международных экспертов, при нынешних темпах разведки и потребления к 2017 году в России
кончатся нефть и газ. Тут-то и окажется, что другой экономики у нас нет. На гипермаркетах повесят большие замки — у народа не будет денег на покупку импортных шмоток, бюрократия разбежится по своим швейцарским и австрийским виллам, а толпы пойдут штурмовать Зимний, чтобы выкрасть из него шедевры Пуссена и продать их на черном рынке… Великая революция 2017 года подведет черту под еще одним русским бюрократическим экспериментом.
— Вы говорите, что у нас — авторитарный режим. Может быть, это особый вариант демократии, российский?
— Это точно такая же демократия, какая была в 1975 году при Брежневе. — Тогда была только одна партия…
— Хорошо, можно сравнить с Китаем. Там сейчас 5 партий, а 5 звезд на флаге — символ многопартийности. Правда, по какой-то причине этих партий нет в парламенте, который ничего не решает, — в нем представлена лишь КПК. А для остальных создан Всекитайский совет народных представителей, где можно собираться и давать советы КПК… Китай — демократия?
— Но Китай развивается очень быстрыми темпами — значит, авторитаризм не мешает?
— Китай — не нефтяное государство, и их бюрократии, прежде чем что-то разворовать, надо, чтобы народ что-то произвел. У нашей бюрократии такой необходимости нет — само все из земли прет. Весь смысл русской модели заключается в том, что контроль за недрами сосредоточен в руках бюрократии, прибыль она распихивает по своим карманам, а народ держит во тьме, чтобы не мешал ей эту самую прибыль распихивать.
— Говорят, что народ получает тех правителей, которых заслуживает. Вы тоже так думаете?
— Я недавно встретил такую цитату: “Главное, что требуется для демократии, — это воля народа не быть стадом баранов”. Если у народа нет такой воли — он будет стадом баранов, и жаловаться тут не на что.
Олег Морозов, первый вице-спикер Госдумы, член Бюро Высшего совета партии “Единая Россия”: “Если стабильность есть — объясняйте ее чем угодно. Гипнозом президента…”
— Что все-таки у президента Путина получилось — демократия или авторитарный режим?
— Пытаться оценить результаты преобразований в категориях добра и зла — ошибка. Не бывает плохих и хороших политических систем. То, что
получилось, — это современный демократический вариант организации российского общества. Он ничуть не хуже и ничуть не лучше, например, французского. Просто он — российский.
— А каковы его особенности?
— Особенность, например, в том, что мы по-своему устроили федеративное государство, не как в Америке или Германии. До путинских реформ мы были недофедерацией. А сейчас — федерация с российской физиономией…
— Где губернаторы назначаются, а финансовые потоки централизованы…
— Централизация — да, но до реформ ни один нормальный человек в стране не мог ответить на вопрос о том, как распределены полномочия между субъектом и центром. Сейчас можно спорить, не слишком ли много полномочий у центра, может быть, субъекты хотят большего. Но закон эти полномочия распределил. У каждого — свой чемодан с деньгами, и так по всем уровням власти.
— Получилась пирамида. Центр власти один, в Кремле. Все остальные, включая парламент, — где-то внизу… Это демократия?
— С точки зрения устройства государства ничего не поменялось от Ельцина к сегодняшнему дню. Конституция та же, те же полномочия у президента, парламента, правительства. Разница в том, что тогда между парламентом и президентом, правительством была конфронтация, а теперь они стали партнерами. Это не значит, что появился один центр, который говорит: “Вот теперь, ребята, действуйте, как я скажу…”
— А разве это не так?
— Если мы — партнеры, то как мы договариваемся — наше дело. Почему, когда у нас была свобода и демократия по Ельцину, президент обращался к парламенту, только если у него фитиль горел под одним местом и страна могла рвануть? А теперь, когда, как вы говорите, авторитарный режим, почему то президент каждый месяц встречается с руководством парламента, обсуждает с ним ситуацию…
— Обсуждать — одно, а решения принимать — другое. Если решение принято, то становится единственно правильным и никакой критике не подлежит…
— Дело в том, что появилась новая процедура принятия решений. До того, как оно принимается, оно обсуждается в системе этих партнеров: правительство, президент, Дума.
— В закрытом для общества режиме…
— В полуоткрытом, в полузакрытом… Ну почему в закрытом? Национальные проекты, например, обсуждались и до того, как 5 сентября президент вышел и сказал о них. На встрече президента с представителями парламента и правительства 5 июля ваш покорный слуга узнал об этом…
— Но общество-то не знало! Это как с монетизацией — вы же сами потом говорили, что нельзя кулуарно готовить важные для страны решения…
— Как сказал один замечательный художник, “полкартины дураку не показывают”. Человек непонимающий начнет говорить, что ему это не нравится, а он просто не знает замысел в целом…
— Но политика — не живопись, которая есть дело сугубо индивидуальное…
— На разных этапах своей биографии я говорил крамольные вещи о каждом в отдельности решении: и о новой процедуре избрания губернаторов, и о новой избирательной системе, и о партизации выборов. Я считал, что губернатора надо избирать всеобщим голосованием. Что парламент надо избирать по мажоритарной системе, но чтобы одномандатники выдвигались партиями. Я говорил, что не надо политизировать выборы на местном уровне, потому что там вместо партий — мыльные пузыри. Но если рассмотреть все эти меры как целостную систему — мой подход меняется, и я ее поддерживаю. Потому что появляется логика. Я еще не знаю, как она сработает в перспективе, но она есть…
Так вот, насчет нового порядка избрания губернаторов. Сначала президент объявил о решении. И все начали его обсуждать. Дискутировали эксперты, депутаты, политики, журналисты, губернаторы. Разве это не демократия?
— Общественное мнение было против, но решение приняли именно то, которое огласил президент.
— Есть только одна ситуация, когда политик не вправе руководствоваться своей точкой зрения: референдум и его итоги. В противном случае я наделен правом принимать решение сам, а если избирателю оно не нравится, он может меня не переизбирать…
— На ваш взгляд, страна в результате политических реформ стала более… какой?
— Более понятной самой себе. Власть стала более прозрачной с точки зрения принятия решений. Стало ясно, кто их принимает, кто за них отвечает… и почему они принимаются. Страна стала жить не по правилам политического хаоса, а по правилам игры. Всем все понятно…
Мы стали от этого более эффективны — в экономике, политике, на международной арене. Появилась политическая и экономическая стабильность.
— Которая держится на высоких ценах на нефть…
— Стабильность либо есть, либо ее нет. Если есть — объясняйте ее чем угодно. Гипнозом президента Путина. Тем, что “Единая Россия” будто бы зажала всем рот. Тем, что купили журналистов, которые пишут о том, как все стабильно. Высокими ценами на нефть — чем угодно.
— У такого режима большой запас прочности?
— Он ровно таков, чтобы в любой следующей политической кампании власть имела возможность отчитаться о проделанном, а общество могло сказать: “Я могу проголосовать иначе, но эта власть прошедшие 4 года работала достаточно эффективно”.
— Почему же растет протестное голосование? Почему граждане не доверяют политическим институтам? Кроме одного, конечно…
— Каждые 4 года нам говорят, что на выборы никто не придет, что все будут против всех, что уровень доверия к парламенту ниже плинтуса, а каждый раз после выборов говорят: “Каких же идиотов мы избрали!” Я отвечаю на это: чаще смотритесь в зеркало. Там вы увидите и российский парламент, и свою собственную страну, и все, что происходит вокруг вас.
— А какие-то недостатки в нынешней политической конструкции вы видите?
— Самая большая опасность для власти успешной и эффективной (а мы сегодня такая власть) — сытость и леность. Когда под одним местом перестает жечь, она начинает становиться самоуверенной, самонадеянной, перестает слышать критику, думает, что все знает наперед, что не делает ошибок. Эту опасность я хорошо вижу…
